Поначалу я стеснялся ходить в кипе на работе, в клинике. Во время дежурств на выходных я стал приходить в клинику в кепочке, чтобы кипы не было видно, получая при этом от ее ношения несравненное удовольствие. И не снимал ее даже в палатах, хотя ходить в помещении в головном уборе было неудобно и выглядело это странно. Коллеги удивлялись и посмеивались надо мной. Даже сделали фотографию и повесили в комнате для персонала. Но я держался.
Удивительным образом день защиты моей докторской диссертации выпал на Пурим 2009 года. Защита проходила в здании медицинского факультета в Лейпциге. Мы отправились туда с женой. Кроме меня защищалось еще несколько человек. Приемная комиссия состояла из семи профессоров, в том числе присутствовал очень известный профессор Йостен, директор травматологической клиники Лейпцигского университета. Зал был полон слушателей. Незадолго до выступления я зашел в туалет и встал перед зеркалом. Моя кипа лежала в кармане пиджака, и рука невольно потянулась за ней. Я надел кипу. Через мгновение я снял ее и положил в карман. Потом достал кипу и снова надел. Посмотрев на себя в зеркало, я снял кипу и снова положил в карман. Но тут я подумал о моей дорогой жене, которая сейчас сидит в зале, и о тех великих усилиях, прилагаемых ею ради нашего приближения к еврейству. Я понял, что должен это сделать ради нее! Я вновь достал кипу, красиво приложил на затылок и надежно прикрепил заколкой. Потом, гордо распахнув дверь, отправился на защиту диссертации. Это было первый раз, когда я вышел в кипе открыто в общественном месте. Защита прошла успешно, я помню глаза многих людей, с уважением смотревших на меня, и особенно глаза профессора Йостена. Кажется, он был приятно удивлен и ошарашен. Мой бывший главный врач, доктор Фосс, приехал специально на защиту из Дрездена. Он с большим терпением многократно перечитывал и корректировал текст моей диссертации. А теперь он смотрел на меня с радостью и умилением. Это была наша победа в Пурим, причем, мне кажется, радость и гордость от дебюта с кипой были для меня даже более яркими, чем от защиты диссертации. Вернувшись в Дрезден, мы попали прямо на празднование Пурима в синагогу. Там нас ждали мои родители и наши дети. Раввин Шнеур прочитал специально для нас с женой еще раз Свиток Эстер, который в этот праздник дважды должен прослушать каждый еврей. Это был светлый, незабываемый, радостный и просто прекрасный День Победы!
После нашего очередного посещения Израиля я приехал домой на подъеме. Взял с собой купленную там белую вязаную кипу, напоминавшую мне белый колпак врача. Как раз сразу после отпуска в приемном отделении реанимировали одну пожилую пациентку. Ситуация была критическая, я невольно провел рукой по непокрытой голове и ощутил выраженный дискомфорт. Тут я понял, что так больше не пойдет. В связи с этим мне вспоминаются замечательные слова раввина Ашера Кушнира, который, будучи однажды с лекцией в Дрездене, сказал: «Если ты надел кипу, так смотри, чтобы ее никаким ветром тебе с головы больше не сдуло!»
Также он рассказал, как один отец бежал за увозящим в изгнание поездом и кричал в окно мальчику: «Сынок, запомни — ты еврей!» Без слез это слушать было невозможно. Он точно подметил важность еврейского воспитания с раннего возраста, приведя в пример лучника: ведь гораздо лучше прицелиться и отпустить тетиву, чем сначала выпустить стрелу, а потом пытаться ее догнать и на ходу корректировать направление полета.
Вот я и вышел на работу первый раз в белой кипе и пошел на конференцию нашей клиники. Было страшновато, и я произносил по дороге для смелости «Шма Исраэль» — главную еврейскую молитву. Мои коллеги были шокированы. Одна медсестра с юмором спросила: «А что это у вас повязка на голове, вы голову повредили?» Разные взгляды встречал я в то время. Ведь людям непривычно было видеть еврея в кипе в обыденной обстановке. Часть из них восхищались и радовались, часть была равнодушна, ну а были такие, которые смотрели с презрением или ненавистью. С тех пор каждый рабочий день становился для меня победным. Несомненно, я окончательно победил, так как именно на моем рабочем месте, где я отработал к тому моменту уже несколько лет, появиться в кипе мне было особенно трудно. С тех пор я всегда и везде гордо хожу в кипе.
Спустя несколько дней у меня состоялась беседа с главврачом у него в кабинете. Он спросил меня, почему я не попросил его согласия на то, чтобы носить кипу. Мне пришлось объяснить ему причины, почему евреи носят кипу, и что я, в частности, по еврейскому закону не могу ходить без кипы и произносить благословения и молитвы, а также и то, что спрашивать его об этом я не считаю себя обязанным. В конце разговора он сказал, что если появятся пациенты, которые не захотят у меня лечиться из-за этого, мне придется кипу снять. После этого разговора я отработал там еще около трех лет, и, кроме благодарственных писем на адрес главврача, слава Б-гу, других сообщений от пациентов не поступало.
Из книги Александра Малкова «Смысл жизни. Возвращение к себе»
Рав Александр Кац,
из цикла «Еврейские мудрецы»
Раби Шимон удостоился того, что изучал Тору на равных со своим великим наставником: в Мишне приведено множество дискуссий и законодательных споров между ним и р. Акивой
р. Ури Калюжный
Когда евреи объединяются, они могут потребовать даже у самого раби Шимона бар Йохая спуститься к ним и выполнить их просьбы.
Рав Моше Вейсман,
из цикла «Мидраш рассказывает»
Сборник мидрашей о недельной главе Торы
Журнал «Мир Торы»,
из цикла «Еврейские притчи»
По материалам журнала «Мир Торы»
Рав Реувен Пятигорский,
из цикла «Великие раввины»
Реувен Пятигорский о рабби Шимоне бар Йохай
Рав Реувен Пятигорский,
из цикла «Понятия и термины Иудаизма»
По материалам газеты «Истоки»
Рав Моше Ойербах,
из цикла «История еврейского народа»
В 3898 (138) году, после смерти Адриана римским императором стал умеренно настроенный Антонии Пий (Пий Благочестивый). Преследования евреев постепенно прекратились
Рав Элиягу Вугенфирер,
из цикла «Недельная глава Торы»
Рав Исроэль-Меир Лау
Смысл и обычаи наступающего дня.
Рав Элияу Ки-Тов,
из цикла «Книга нашего наследия»
Тридцать третий день счета Омера
Рав Арье Кацин
Как заслужить прощение? Этот вопрос занимает многих евреев в преддверии Дня Прощения — Йом Кипур. Даже те евреи, которые не знают молитв, считают своим долгом прийти в синагогу хотя бы раз в году в Йом Кипур. Великий смысл Судного Дня заключается в том, что этот день мы учимся прощать. «Того, кто прощает людей, прощают на Небесах», — учит Талмуд.
Рав Реувен Пятигорский,
из цикла «Понятия и термины Иудаизма»
В книгах написано, что день смерти пророка Моше был траурным, потому что Моше оплакивал свою кончину, убедившись, что ему не дано войти в Святую Землю