Из цикла «История еврейского народа», темы: Рав Моше Ойербах, Убийство, История еврейского народа, Жестокость, Власть, Рим
Под влиянием своих советников Клавдий после смерти Агриппы не возвел на престол его юного сына Агриппу Второго. Император снова послал в Иудею римского наместника, не забыв при этом заслуг Агриппы, в память о котором он передал управление Храмом и его казной, а также право назначать первосвященников, брату Агриппы Ироду. Впоследствии эти права перешли к Агриппе Второму. Агриппа Второй и его приближенные, далекие от еврейских традиций, использовали эти права в своих интересах, нисколько не думая о благе народа и не пытаясь защитить его от своеволия римских чиновников.
Такие настроения правящей верхушки немедленно сказались на повседневной жизни евреев. Римляне начали ужесточать гнет. Малейшее подозрение позволяло наместнику предать смерти еврея. Во время правления наместника Камания один из римских солдат в Песах начал насмехаться над празднующей толпой. Когда народ потребовал, чтобы власти наказали наглеца, требование было отклонено. Кто-то из толпы стал проклинать Камания, который приказал солдатам подготовиться к бою. Началась паника, во время которой были растоптаны десятки евреев.
В другой раз, когда кто-то убил римлянина, Каманий приказал разорить все деревни, находящиеся поблизости от места, где было совершено убийство. Только один раз Каманий счел нужным пойти навстречу евреям. Это случилось, когда римский солдат, нашедший свиток Торы, сжег его на глазах народа. Чтобы успокоить оскорбленных евреев, солдата сурово наказали.
Во время раздоров между евреями и самаритянами Каманий принял сторону самаритян и приказал казнить сотни евреев. Это привело к тому, что в народе возникло повстанческое движение.
Лишь благодаря вмешательству Агриппы, Клавдий отстранил Камания от наместничества в Иудее; тогда же многие враги евреев понесли заслуженное наказание. Однако, как правило, самые влиятельные лица — Агриппа и первосвященники — не выступали перед римскими властями в роли защитников евреев.
Наместники, правившие страной после Камания, были нисколько не лучше его. Ненависть евреев к римским угнетателям росла, начали организовываться отряды так называемых «ревнителей» (по-гречески — зелотов). Они устраивали засады, перехватывали римские транспорты, а по ночам нападали на римлян. С неимоверной жестокостью наместники преследовали не только народных мстителей, но и каждого, кто был заподозрен в симпатии к ним.
Во многих городах, и в особенности в Иерусалиме, появились отряды сикариев. Их называли так из-за короткого ножа (по-латыни — сика), которым они убивали врагов. Нередко сикарии мстили не только римлянам, но и евреям, подозреваемым в сотрудничестве с ними. Были среди них и самые обыкновенные преступники, готовые за плату убить кого угодно. Тот, кто хотел уничтожить врага, нанимал сикария, совершавшего убийство. Римские наместники также пользовались услугами сикариев, чтобы избавиться от людей, которых они хотели убить без суда и следствия.
И все же до тех пор, пока был жив император Клавдий, у евреев теплилась надежда на то, что самые жестокие выходки наместников не останутся безнаказанными. Клавдия сменил император Нерон, и во время его правления преследования наместников еще более усилились.
Последним, и самым жестоким среди них, был Гессий Флор, совершенно лишенный всякого представления о справедливости. Весь смысл его правления сводился к скорейшему обогащению. Он разрушал города, чтобы грабить их, арестовывал знатных граждан, требуя за них выкуп. Напрасно евреи жаловались на притеснения римскому наместнику в Антиохии. Когда их терпение истощилось, они восстали.
Печатается с разрешения издательства «Швут Ами»
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Впереди — изрыгающие огонь мортиры, позади — банды арабов, и со всех сторон — снайперы. На этот раз чуда не произошло, море врагов не расступилось перед нами.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабский легион продолжал наступать. Вот постепенно исчезла паутина под потолком и перед глазами встала иная картина.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
А был ли Котель по-настоящему нашим? Разве не управляла нами тяжелая рука англичан? Разве не подвергались мы возле Стены постоянным унижениям и оскорблениям?
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Снова была война, и вновь ожили наши воспоминания. Затхлая кладовая, мощные взрывы, кошмарные разрушения.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Все сильнее становилась пальба, все чаще пролетали снаряды. Но все равно настроение у нас было приподнятым.
Рабби Н. Новик
Из книги «Пророчества Торы: Израиль сегодня и завтра»
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабы творили там все, что им заблагорассудится, а английские военнослужащие, присланные британскими властями специально для поддержания порядка, при любом инциденте неизменно смотрели в другую сторону
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Евреи вынуждены бежать из Старого города, чтобы не стать жертвами арабов
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Раненые продолжали идти непрерывным потоком. Некоторых втаскивали на носилках и укладывали на пол или на кровать.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
В 1920 году верховная власть Великобритании в Палестине получила официальное признание в форме мандата, предоставленного Лигой Наций. Британия должна была управлять делами в стране до тех пор, пока коренное население — еврейское и арабское — не достигнет политической зрелости и готовности к независимому самоуправлению.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Я старательно прислушивалась, пытаясь определить, кто же беседует в столь поздний час. Впрочем, это недолго оставалось загадкой, поскольку голоса становились все громче и громче.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Смотровая площадка на горе Сион всегда была переполнена людьми. Может быть, героине удастся увидеть оставленный дом?